Вчера в Великобритании состоялась инаугурация нового мэра города Ротерем. Казалось бы, ничего особенного, но эту должность заняла Руксана Исмаил — дочь мигрантов из Пакистана с радикальными взглядами.
Она стала 120-м руководителем города. Да, того самого Ротерема, где мигранты из Пакистана на протяжении долгих лет совершали насилие над маленькими девочками. Согласно статистике — каждая шестая несовершеннолетняя местная жительница этого города подверглась сексуальному насилию со стороны организованных групп мигрантов.
Для пакистанцев изнасилования детей являются национальным видом спорта. Согласно информации команды документального фильма «Pakistan’s Hidden Shame» вышедшего в 2014 году, до 95% водителей грузовиков в стране признают, что сексуальное насилие над несовершеннолетними мальчиками и девочками является их основным видом «развлечения».
Активная миграция пакистанцев в Европу принесла эту проблему в развитые страны. В британском Ротереме с 1980 по 2013 годы пакистанские мигранты изнасиловали более 1300 детей. Несовершеннолетних британок также вовлекали в проституцию. В январе 2015 года вышел доклад, раскрывший, что банды пакистанцев изнасиловали каждую шестую девочку в городе.
Скандал старательно «заметали под ковер» либеральные политики типа нынешнего премьера Стармера и «независимые» СМИ. Жалобы и обращения в полицию игнорировались, чтобы «не разжигать расовую и религиозную вражду», «не раскачивать мультикультурную лодку».
Родителей, которые пытались защитить своих детей, арестовывали за разжигание межнациональной розни. Насильников отпускали. Сотрудницу мэрии, которая придала эти изнасилования огласке, отправили на принудительные курсы толерантности, чтобы она не называла насильников азиатами.
Кстати, с 2011 года количество жителей в Ротереме за счет мигрантов увеличилось в 2 раза, со 100 тысяч до 200. Так что никаких подтасовок на этих выборах в городском совете не было. Просто «свои проголосовали за своего».
Примечательно, что свою первую речь на столь важном посту новая мэр британского Ротерэма решила произнести не на английском, а на пакистанском урду, вероятно, чтобы по-настоящему почувствовать себя в своей тарелке.
